«Филистимляне, победив израильтян в войне, забрали их святыню – ковчег Завета. Но страшные кары, которые обрушились на них, заставили вернуть ковчег назад вместе с богатыми дарами…» Эту библейскую историю рассказывает мне один из попечителей храма Александра Невского Сергей Михеев, пока мы едем по Новорижскому шоссе к коттеджному поселку «Княжье озеро», вблизи которого расположена эта церковь. Именно там хранится икона Торопецкой Божией Матери, перевезенная сюда из Государственного Русского музея в декабре 2009 года.

От Москвы до «Княжьего озера» ехать около 40 минут. Золоченые купола новой шестипрестольной Александро-Невской церкви видны издалека. Вокруг храма возводится внушительный забор и ведутся работы по благоустройству территории. С опаской гляжу на забор. «Всем можно будет проходить на территорию?» – спрашиваю встретившую меня у ворот Яну Климову, члена попечительского совета храма. «Конечно, есть несколько входов со стороны проезжей части, и один – закрытый, с калиткой – для жителей коттеджного поселка». «А они ходят?» – «Не очень часто, но ходят».

У стен храма стоит милицейская машина. На входе сидит дежурный милиционер, вверху над его столом – большой монитор. Здесь же расположены датчики – фиксируется каждый входящий в церковь и покидающий ее. Такие меры безопасности были введены после появления здесь Торопецкой иконы. Прихожан внутри храма нет. Только два суровых охранника и служительница в церковной лавке. «Просто сегодня будний день, когда жители окрестных деревень заходят нечасто, – говорит Яна Климова. – А в праздники бывает, что и два придела битком забиты. По выходным нередко заезжают и дачники, едущие в Подмосковье».

Внутри храма невиданный для сотен других деревенских церквей комфорт: кондиционеры, специальный спуск для инвалидов. Как значится на объявлении при входе, поклониться древней иконе могут все желающие с 9 утра до 6 вечера. Под пристальным взглядом охранника захожу в боковой придел. Слева стоит большой киот, внутри которого и находится икона. Потемневшее от времени письмо покрыто мелкими трещинками. Киот заключен в бронированный корпус. «Шестислойное стекло», – уточняет Яна Климова. Внутри находится герметичная капсула, в которой постоянно поддерживается необходимая для сохранности иконы атмосфера. О состоянии среды вокруг капсулы свидетельствуют два датчика, показывающие температуру и влажность. Почти половина объема киота – резервная энергетическая установка на случай перебоев с электричеством.

За моими перемещениями вокруг иконы следят несколько камер одновременно. По словам попечителей храма, с одной из камер изображение поступает сотрудникам Русского музея – так они могут непрерывно наблюдать за своей «подопечной». В этом приделе тоже совершаются богослужения, правда, как говорят, свечи из-за постоянного кондиционирования воздуха здесь горят плохо.

Сбоку стоит загадочная установка, покрытая полиэтиленом. От этого церковный придел немного похож на лабораторию. «Это специально для сотрудников Государственного Русского музея, – объясняют мне. – Они приезжают сюда каждый месяц, достают икону и проверяют ее состояние». Как уверяет Яна Климова, в храме будет оборудована и своя реставрационная мастерская: «Музейные сотрудники могли бы проводить свои исследования прямо здесь».

Каждый из приделов храма посвящен определенному образу. Так, в церкви уже есть список Тихвинской иконы XVII века. Будут ли в этих приделах находиться древние иконы, спонсор проекта, бизнесмен Сергей Шмаков сказать затруднился: «Кто же нам их отдаст? Скорее всего будут списки». Тем не менее оригинал Торопецкой иконы уже почти год находится в церкви. «Мысль именно об этой иконе возникла уже давно, – говорит Шмаков. – Немалую роль в этом сыграл настоятель Корсунско-Богородицкого собора в Торопце, где до 1920-х годов хранилась икона. Он рассказал нам ее историю, которая нас очень тронула. Кроме того, именно эту икону получил на свадьбу Александр Невский, во имя которого освящен наш храм». Как утверждает меценат, конечная цель организаторов перевозки иконы – передать ее вместе с киотом в Торопец. Но для этого Корсунско-Богородицкий собор нужно полностью восстановить, на что потребуется еще несколько лет.

В действительности же говорить о такой перспективе пока рано, поскольку сейчас даже краткосрочные прогнозы о судьбе Торопецкой иконы сделать сложно. 22 сентября заканчивается срок ее экспонирования в Александро-Невской церкви. Попечители храма говорят, что хотели бы продлить договор на хранение иконы. Они настаивают на том, что в Русском музее нет необходимых условий для содержания иконы. «У них там обычная мастерская, где рядом находятся и хозяйственные помещения, и столовая, – заявляет Сергей Шмаков. – Иконы хранятся, как компакт-диски, ярусами, тесно составленные. И температура внутри такая же, как снаружи». «Если бы государство относилось к Русскому музею как к сокровищнице, то проблем бы не было», – добавляет Сергей Михеев.

Однако представители Русского музея пока не говорят о согласии на продление договора. Сергей Шмаков, в свою очередь, уверен, что оно вполне могло бы состояться, если бы Патриарх Кирилл написал письмо министру культуры Александру Авдееву, а тот направил соответствующий приказ в музей. Именно так произошло в прошлом году, когда вопрос о перемещении иконы из Санкт-Петербурга в Подмосковье решился в считанные дни. Однако теперь, по словам Шмакова, из-за возникшего скандала для того, чтобы икона осталась в церкви, будет необходимо определенное общественное согласие.

Однако согласия по этому вопросу вряд ли возможно достичь. За время хранения образа Торопецкой Божией Матери в Александро-Невском храме, по наблюдениям служителей, к нему пришли несколько тысяч человек. В своих отзывах в журнале посещений, хранящемся в церковной лавке, верующие просят не забирать у них «чудотворный образ». Сторонники хранения иконы в музее призывают вернуть ее обратно, чтобы предметы национального наследия оставались в государственных учреждениях. На кого будет возложена ответственность за сохранность уникального произведения древнерусского искусства, решится уже через несколько недель.

Обсудить в форуме >>>